Интервью с Павлом Анатольевичем Мамонтовым

Интервью с Павлом Анатольевичем Мамонтовым, исполняющим обязанности представителя Министерства иностранных дел России в Калининграде.

АИ: Павел Анатольевич, в марте этого года Вы были назначены руководить представительством МИД России в Калининградской области. Как Вам показался Калининград после возвращения?
ПМ: Действительно, я уже работал в Администрации Калининградской области до 2006 года. Потом были командировки в наши посольства в Дании и на Сейшельских островах. Теперь – снова Калининград. Многое в Калининграде изменилось. И программа приграничного сотрудничества с Литвой и Польшей стала уже реальностью, да и местное приграничное передвижение с Польшей, о котором тогда только начинали дискутировать, теперь – тоже реальность.

АИ: Как известно, МИД отвечает за реализацию внешней политики страны. А какова эта политика с учетом наличия фактора Калининградской области как российского эксклава внутри ЕС?
ПМ: И в отношении ЕС в целом и в отношении стран, граничащих с Калининградской областью – Польши и Литвы, политика конструктивная и взаимовыгодная. Она направлена на обеспечение интересов как страны в целом, так и ее граждан, в частности, живущих в нашей области. Вы знаете, что Россия подписала с ЕС договоры о создании общеевропейских пространств, в том числе, экономики, свободы, внутренней безопасности и правопорядка, внешней безопасности, а также образования, науки  с элементами культуры. Заложенный этими документами процесс общеевропейской интеграции постепенно идет, и Калининградская область в силу своего особого положения находится в авангарде этих процессов. Именно по этой причине МИД поддержал и активно продвигал инициативы по созданию общего финансового механизма развития сообществ, проживающих  в регионе юго-восточной Балтики (северо-восток Польши, запад Литвы и Калининградская область России). Я имею ввиду Программу приграничного сотрудничества в рамках Европейского инструмента соседства и партнерства. Кроме того, Соглашение о местном приграничном передвижении, вступившее в силу в июле прошлого года, стало де-факто предвестником будущего безвизового пространства между Россией и странами Шенгенского соглашения.

АИ: Скажите, а как Вы оцениваете общее состояние приграничного сотрудничества между калининградскими и польскими партнерами на различных уровнях? И как межгосударственные отношения влияют на это приграничное сотрудничество.
ПМ: В целом отношения между Россией и Польшей имеют положительную динамику. Несмотря на сложную историю наших взаимоотношений, прагматичный подход имеет первостепенное значение. Особенно в приграничном сотрудничестве и отношениях между людьми. У нас выстроены все институциональные двусторонние форматы: от российско-польского совета до партнерств между муниципалитетами, предпринимателями и неправительственными объединениями. Реализуется множество полезных обеим сторонам проектов, в том числе инфраструктурных.

АИ: Какие проблемы в этом деле существуют?
МП: У наших муниципалитетов много соглашений с польскими партнерами о сотрудничестве и побратимстве, но, к сожалению, многие из них только на бумаге. Это, как мне представляется, связано с недооценкой возможностей сотрудничества как ресурса развития, а, с другой стороны – недостаточной квалификацией сотрудников, занимающихся в наших органах местного самоуправления международными проектами. Конечно, еще есть и проблема скудости бюджетного финансирования этой работы.

Что же касается Программы приграничного сотрудничества Литва-Польша-Россия 2007-2013, то общаясь с теми, кто занимается ее практической реализацией, я знаю, что есть проблемы, связанные с ее управлением, транспарентностью правил, а также сроками и процедурами утверждения проектных документов. Думаю, что в новой программе на период 2014-2020 годы этих проблем быть не должно. Хотя это и не дело МИДа. Как известно, реализацией программ занимаются министерства регионального развития России и Польши, а также органы власти приграничья.

АИ: Уже более года тому назад был введен режим местного приграничного передвижени. Как он с Вашей точки зрения повлиял, в частности,  на уровень и развитие приграничного сотрудничества, в том числе, в экономической сфере?
ПМ: МИД РФ, как известно, активно работал над соглашением о МПП. И сейчас мы внимательно анализируем его результаты. Их трудно переоценить. И это подтверждают наши польские коллеги. Несмотря на многократно возросший поток в обе стороны, число правонарушений в этой сфере мизерно. Это – ответ тем нашим европейским партнерам, кто скептически воспринимал саму идею МПП, да и целесообразность введения безвизового режима в целом.
Более того, как вы знаете, Государственная Дума России рассматривает законопроект о возможном безвизовом посещении ряда городов РФ, в том числе и Калининградской области) гражданами ряда стран, включая Польшу, прилетающих к нам с туристическими целями на срок до 72 часов. Уверен, что это даст мощный импульс развитию нашего внутреннего туризма, а также укреплению человеческих контактов, в том числе в сфере предпринимательства.
Но в связи с введением МПП обозначилась и серьезная проблема, связанная с ограниченностью пропускной способности наших пограничных пунктах пропуска. Возможно нам необходимо этот вопрос рассмотреть особо, поскольку он становится все более актуальным. В частности, речь может идти о расширении статуса сухопутных погранпереходов с тем, чтобы можно было их преодолевать в пешем порядке. Сейчас это действует только в тех местах, где граница проходит через населенные пункты, однако с учетом развития мобильности и высокой предпринимательской активности людей, думаю, что расширение статуса ППП могло бы существенным образом уменьшить поток автотранспорта.

АИ: Большое спасибо за развернутые ответы.

Алексей Игнатьев, эксперт проекта